- Сколько, говорите, Вам лет? -- сухопарый лорд снисходительно смотрит на фермера.
- Мне исполнилось семьдесят три, два месяца назад, -- смущённо отворачивается фермер и как-то по-детски смеётся.
- Так Вы ребёнок совсем -- мне уже семьдесят шесть стукнуло, -- лорд улыбается и продолжает. -- Вы уже на пенсии?
- Да, конечно -- уже несколько лет как на пенсии. А Вы? -- кажется, фермеру не хочется вдаваться в подробности, но очень хочется послушать. На меня смотрит молодая красотка, обещающая, что если я буду пользоваться этими румянами, этой бронзовой сыпучей субстанцией, меня ожидают острова, море, свобода и любовь. Я смотрю на её бронзовые щёки и нетерпеливо жду ответа.
- Я тоже давно на пенсии. Я так рад, что, наконец, могу пожить. Вы понимаете, до этого всё время надо было куда-то бежать, что-то делать, куда-то спешить. Телефоны, встречи, переговоры. А теперь -- теперь красота! Теперь, наконец-то, я могу идти спать в пять утра и не волноваться, что я не высплюсь. Я могу напиться от души коньяка, пить его до пяти утра, смотреть Хичкока, а встать только в два часа дня. Или даже в три. А могу вообще не вставать. И после того, что встаю, могу делать что захочу. Никогда не думал, что это такое счастье.
- А что Вы делаете, когда встаёте? -- фермер, как и я, затаил дыхание.
- О... Я много чего делаю. У меня сад -- огромный сад. Я выхожу, там розы, нарциссы. У меня вишня растёт -- когда она цветёт, я обрываю пару веточек и приношу домой. Супруге очень нравится, -- лорд закатывает глаза и цокает языком. -- Я родился в большом городе. Мне очень не хватает большого города -- огней, шума, автомобилей. Мы каждый год ездим в Париж. Три раза в год мы ездим в Париж. Париж прекрасен.
- Париж -- особенный город, -- мечтательно вклинивается фермер. Мне интересно -- вот эта, с бронзовыми щеками, она в Париже?
- Да, особенный. Там есть всё. Мы снимаем одну и ту же квартиру уже десять лет. Десять лет подряд мы туда ездим и снимаем одну и ту же квартиру. И, если всё будет хорошо, продолжим её же снимать.
- А что должно быть хорошо? -- фермер смеётся и он, кажется, не понимает, что же должно быть хорошо, чтобы можно было продолжить снимать ту же квартиру в Париже. Я затаила дыхание.
- Ну как -- во-первых, -- смеётся лорд, -- хозяин должен быть жив-здоров и должен продолжать её сдавать. Но там хозяин совсем мальчишка -- ему семьдесят два, кажется.
- Мальчишка, -- фыркает фермер и я отчётливо вижу проступающую, рвущуюся наружу, рыжину.
- Вот и я говорю -- ребёнок совсем. Я уже в университете учился, я уже влюблён был, я уже о карьере думал -- а он? Он тогда только курить пробовал. Мальчишка! -- они дружно смеются, а я продолжаю смотреть на бронзовые щёки неведомой красавицы. Интересно, сколько ей лет. -- Мне только надо перед Парижем зубы в порядок привести, -- продолжает лорд, -- а то неприлично как-то. Супруга уже всё запланировала -- прогулки, рестораны. Я фрак с собой всегда беру -- как же я во фраке и с такими зубами? -- он задорно смеётся, и мне кажется, что я вижу Париж.
- Вы американец? -- фермер усаживается поглубже в неудобный стул и заводит ноги под стул. Будто школьник с грязными ботинками.
- Нет, что Вы. Я из Шотландии. Именно поэтому я смог учиться в хорошем месте, смог сделать карьеру, смог... Много чего смог. У меня богатая семья -- я не жалуюсь. Но даже с богатой семьёй я бы не смог получить такое образование в Америке, как смог в Европе, -- он вытягивает ноги и критично оглядывает свои начищенные лакированные туфли. Мне грезятся звуки волынки, я вижу смокинг, бабочку, первый вальс -- позвольте пригласить...
Дверь открывается, и от врача выходит леди. Настоящая леди. Ей немного за восемьдесят, она держится за ходунок, она в норковой шубе до пят. У леди каре, азиатский разрез глаз и королевский, уверенный в себе, взгляд. Она медленно передвигает ходунок. Полы шубы окутывают его со всех сторон. Она выходит, будто на бал. Лорд и фермер вскакивают со стульев:
- Позвольте, мадам!
Она окидывает их надменным взглядом. Окидывает и смягчается:
- Садитесь, мальчики, что вы вскочили.
Следом за ней выходит невысокий, сгорбленный мужчина в видавших виды вельветовых штанах, свитере с оленями. Он семенит за ней, настигает её на выходе.
- Где ты задержался, дорогой? -- кокетливо придерживает она ходунок. -- Меня уже почти увели эти два молодых красавца.
Он окидывает взглядом лорда и фермера, снисходительно им улыбается. Настолько снисходительно, что лорд и фермер вжимаются в стулья.
- Пойдём, дорогая -- они слишком молоды. Они мальчишки совсем, зачем они тебе?
Он обнимает её сзади за талию и помогает ей с ходунком.
Бронзовощёкая красотка обещает мне все блага на свете, обещает морской ветер, морскую гладь, солнце и сто лет жизни -- счастливой и беззаботной. Я смотрю на красотку и вспоминаю, что я совсем девчонка. Мне вспоминается сенбернар, на котором я каталась в Вильнюсе, и я тихо смеюсь в ладошку. Совсем тихо.
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →