Вот живёт поживает себе счастливая пара. Поживает сто лет в обед. Он приходит с работы домой, целует её в щёку. Идёт в спальню, переодевается в домашнюю одежду -- видавшие виды тренировочные штаны, линялая футболка (когда-то она была очень даже ничего, ей очень нравилась, но время идёт, футболка стираная-перестиранная, надеть её на люди уже невозможно и она перекочевала в разряд домашних). Выходит на кухню, они ужинают, болтают или не болтают (в зависимости от настроения, конечно -- если, к примеру, день дурацкий и всё на свете раздражает и ужасно хочется, чтобы никого вокруг, никого, какие уж тут разговоры. Или, к примеру, день прекрасный, столько всего, премию получил, обещанное повышение вот-вот, да и вообще -- птички поют, скоро отпуск -- чего бы не поболтать), а после этого... А вот после этого, как правило, они разбредаются по разным углам и каждый занимается своим в тишине. Нет, я ни в коем случае не говорю, что это у всех и всегда -- я говорю как правило. Он сидит на диване, щёлкает себе каналами, пиво в тишине пьёт. Она, к примеру, в соседней комнате говорит с подругой по телефону или вот -- сидит увлечённо в социальных сетях, отстаивая свой способ приготовления плова или вязания крючком -- и оба, страшно сказать, счастливы. Нет, они хорошая пара, очень любят друг друга, друг за друга горой, но надо же когда-нибудь побыть самому с собой в тишине.
Африканские страсти, если и были, прошли уже давно. Они счастливы тихим спокойным счастьем, которое бывает у стабильных чудесных пар. Можно сидеть по разным комнатам сколько угодно, потом снова встретиться, к примеру, в гостиной, обсудить фильм или книгу, обсудить планы на завтра, заодно обсудить ситуацию с детьми (как раз учительница пожаловалась, что оценки у старшего никуда не годятся, а младшая дерётся так, что просто спасу нет), расслабиться, вытянуть ноги, не втягивать живот (за день и так надоело, хоть здесь с удовольствием выпятить начинающее появляться пузо), громко хохотать если надо, бурчать, даже позлиться немного, поссориться (ну как же без этого, скучно же), а потом, конечно же, помириться (ну чего ты дуешься, а, перестань, правда, ну всё -- я сволочь и редиска, пошли на диван). Потом можно выпить пива (ну куда мы сейчас пойдём, правда, поздно уже и лень -- весь день бегал как савраска, давай откроем пива, посмотрим фильм, или не посмотрим, а так -- поболтаем. Хочешь, надень красивое платье -- будет как будто куда-то вышли, но только не сгоняй с дивана, правда, устал, как собака. Завтра, честное слово, завтра куда-нибудь пойдём. Максимум, на следующей неделе -- честное пионерское!). Потом спать, конечно -- поздно же уже, а завтра опять забот вагон -- надо позвонить тому, договориться с этим, загнать машину в гараж (кажется, аккумулятор сел), купить продуктов, чего-нибудь сварганить на ужин -- так день и пролетел, ждёшь не дождёшься, когда можно натянуть растянутые тренировочные штаны, плюхнуться на диван, откупорить пиво и наслаждаться (завтра! завтра точно куда-нибудь пойдём! да, ты права -- у платьев тоже есть права, но у меня же тоже есть -- я важнее платьев, не обижайся, устал, как собака. Завтра! Обязательно завтра!).
И вот теперь, после этого, можно поговорить об изменах. Что такое, собственно, измена -- смена ощущений, новая кровь, свежие эмоции, радуга, искры, страсти, отелло, гамлет. Это восторг, это брызги шампанского, это ах, это ух. Ну, и кто в это верит? Да, наверное, всё это тоже есть. Но измена -- это, в частности, изменение. То есть, новая женщина. Та, которая категорически не согласна на тренировочные штаны, на посидим на диване с бутылкой пива, на я немного побубню, просто настроения нет, но потом обязательно попрошу прощения, а ты потерпи немного. С чего бы она на это согласилась? У неё роман, у неё страсть, у неё новые эмоции. Ей нужны цветы, рестораны, страстные объятия под Луной, жаркие поцелуи, втянутый живот, галантность и звериное начало в одном флаконе, чтение Бродского на берегу моря, сопровождающееся сидением на тёплом пледе, на котором столетняя бутылка бордо, плетёная корзинка с фруктами, от него доносится необыкновенный запах её любимых духов, он немного приобнимет и всё цитирует, цитирует, не забывая подливать вино и нежно целовать в шею. Никаких диванов, никакого пива дома, никаких застиранных футболок -- забудьте об этом. Иначе измена пресна и ужасна, как та, которая показана в популярном советском фильме. На неё грустно смотреть и ещё более грустно жить. И тогда -- что мы имеем? А имеем мы то, чего категорически не хотим иметь -- полный отказ от лени. Какой бы то ни было -- будь то физическая или моральная. Нельзя лениться, когда ухаживаешь за женщиной -- ей надоест и она уйдёт. И, в общем и целом, будет права. Пруд пруди гуляет желающих. Для чего ей этот ленивый.
Потому и не изменяют -- лень. Это же как подумать: вместо уютного вечера, когда можно ничего не делать, расслабиться, когда всё знакомо, всё привычно, вот это всё променять на: бежать, купить цветы, сидеть в костюме, спину держать, не расслабляться, улыбаться, слушать, говорить. Говорить! Это очень важно. С женщиной, особенно с новой, надо говорить -- только так её можно завлечь. Говорить долго, увлечённо, а потом, не менее, а может и более, увлечённо слушать. Слушать! Женщину, особенно новую, надо слушать. Слушать и помнить что она говорила, чтобы не попасть впросак, когда будет: ну как, я же тебе неделю назад сказала. Помнить! Обязательно помнить. Помнить что она говорила, что ты говорил, когда вы познакомились, когда у неё день рождения, какие она любит цветы. Помнить всё то, что ты помнишь о своей жене (запоминал годами, оттачивал, так и не запомнил, но всегда можно попросить прощения, поцеловать и, к примеру, раз уж случился такой конфуз, куда-нибудь действительно сходить) ещё и о ней. И всё это в обмен на нечто призрачное, не проверенное временем, непонятно куда ведущее, непонятно что дающее. Лень же, честное слово!
Про женщин можно сказать то же самое. Да, конечно, кто не любит закатить глаза и рассказать о том, как не хватает страсти, как раньше всё было по-другому: жаркие поцелуи при Луне, вино, полумрак, сентиментальный фильм (как же он назывался-то) -- всё было ух и ах. А возьми и спроси в лоб -- давай, прямо сейчас пойдём! Иди, одевайся, надевай самое красивое платье, пойдём в самый лучший ресторан, закажем столетнее бордо, выпьем и пойдём гулять по берегу, обнявшись. Будем смотреть на звёзды и говорить. Это прекрасно звучит, изумительно. Но для этого надо (после рабочего дня, родительского собрания, скандала с соседкой) встать, одеться, куда-то идти, что-то делать, тратить безумные деньги на какое-то дурацкое вино (когда уже давно присмотрено чудесное платье) и ещё, к тому же, ходить по берегу -- песок забивается в босоножки, ноги гудят, каблук застревает, босоножки (любимые!) ещё немного и будут безнадёжно испорчены. Да что ты, дорогой, давай лучше дома посидим -- фильм посмотрим, поболтаем. Мне ещё надо Светке позвонить и в жж заглянуть. Завтра, хорошо?
Всю эту теорию я рассказывала нескольким мужчинам-коллегам. Вечером, после утомительной мозговой деятельности, сели мы за столик попить пива. Я, конечно же, была в красивом платье, на шпильках (всё равно уже не дома, уже вытащили -- сам Мардук велел выглядеть лучше всех), они были кто в чём -- большинство, в джинсах и футболках. Сначала со мной спорили. Впрочем, даже в самом начале, спорили довольно вяло. К середине начали согласно кивать. Они расслабились, вытянули ноги и на лицах их читались воспоминания о тренировочных штанах и диване.