Я всегда была невероятно прижимистой, когда речь шла обо мне. Старалась покупать как можно дешевле, покупки из серии: сейчас куплю пять джинсов по доллару каждые и плевать, что их невозможно надеть, так как кошмар, как смотрится и ужас, как чешется. С обувью было ещё проще: пока не попала в Америку, вообще не знала о существовании хорошей обуви на мой размер и покупала детские ботинки для мальчиков (можно и для девочек, но ходить с переливающейся аппликацией счастливой барби -- увольте). Вместо сумок же у меня был огромный рюкзак, в котором легко помещалось от пятнадцати до двадцати килограммов всего того, что я считала жизненно-необходимым в каждый данный момент времени.
В какой-то момент это изменилось. Я точно помню когда это было. Я притащила очередные джинсы за доллар, в очередной раз пожалилась Ыклу, что ходить в них, скорее всего, невозможно, и вот тогда он вкрадчиво заметил: Ты действительно считаешь, что пятьдесят джинсов за доллар будут, в общей сложности, сидеть как одни за пятьдесят? И тогда он запретил мне покупать дешёвые вещи. Я показывала ему картинки, к примеру, обуви, он смотрел, недовольно качал головой, что-то бормотал, потом смотрел на цену и гневался: опять ты мне показываешь что-то, что даже до скидки стоит только сто долларов! Для чего ты тратишь моё время? Ты меня за идиота держишь? И тогда я перестала. И стала показывать только то, что мне нравилось до такой степени, что вот без этого никак нельзя. В смысле, можно, конечно, но лучше с ним. Потому что у меня только две ноги и каждая из них мне особенно дорога: правая особенно дорога по правому, левая -- по левому. Их невозможно открутить и поставить другие. А тело, между прочим, вообще одно. Голова не считается, в неё я только ем и смотрю картинки.
Да, несомненно, из-за этого у меня значительно меньше всего, чем у среднестатистической женщины. Но то, что у меня есть, приводит меня в восторг. Каждое платье, каждые джинсы, каждый свитер, каждая пара обуви -- у меня неизменное ощущение праздника. Помните, как в детстве, мы хорошо и красиво одевались, когда шли куда-то, к примеру, в гости. Или в театр. Всегда были какие-то особенные туфли -- особенно красивые, особенно удобные (это, к сожалению, было не всегда), особенно качественные. А платья, боже мой, мамины платья, которые она надевала в театр. Это платья мечты. Но их можно было надевать несколько раз в год, а в остальное время -- поплоше. Я всё это объясняла Ыклу и говорила: вот смотри, вот эти туфли -- дорогие, их (если я их куплю) на выход; а вот эти -- попроще, их можно на каждый день.
Ыкл задумчиво смотрел на меня, слушал и неожиданно расцвёл: я понял! я понял кого ты мне напоминаешь! ты -- та самая лошадь с галошами! Ну, послушай, честное слово -- эта лошадь и есть. Он чуть не хлопал: если же лужи на улице сплошь, лошадь гуляет совсем без галош. Я тогда ничего не поняла и расстроилась: я не лошадь, но невозможно же за вот такую цену (я раскрывала глаза и надувала щёки) покупать что-то на каждый день, невозможно! Ыкл помолчал, подумал: если невозможно купить что-то хорошее на каждый день, значит нужно купить что-то хорошее на выход, но носить его каждый день. Ну как ты не понимаешь, -- убеждал он меня, -- выходишь ты, по твоим же собственным подсчётам, раз в черти когда, а жизнь-то каждый день идёт. И какой толк от этой прекрасной коробки, в которой спрятано нечто прекрасное на выход, а на деле ты носишь что-то на вход! На что я ношу? -- я вздрогнула и засмеялась. На самом деле, -- задумчиво продолжил он, -- если рассуждать логически, то самое дорогое надо покупать именно на каждый день. Во-первых, будешь получать это этого удовольствие всё время; во-вторых, каждый выход из дома будешь воспринимать как праздник. Так и считай -- вышла из дома, значит праздник начался. В-третьих, дорогая, прости, но мне твоя логика совершенно неясна: значит качественное и хорошее раз в год, а что-то, ужасного качества, вида и ощущений -- постоянно? Говорю же -- лошадь и есть.
Потом я долго думала. Моя прижимистость кричала мне: ты сошла с ума! купить за такую цену и носить каждый день -- ты что, Рокфеллером себя возомнила? Мой разум, подпитанный его речами, возражал: однако же действительно, для чего покупать, если не получать удовольствие на постоянной основе, а раз в черти когда. И потом -- получается что. Получается, что ради кого-то, кого я, может, совершенно не знаю, я тут наряжаюсь, надеваю лучшие туфли, а ради себя и его -- ничего? Так, что ли? Я долго думала и поняла, что он прав. Каждый день значительно важнее, чем выход. Каждый день может стать тем самым выходом, если правильно с собой договориться -- внешний мир подстроится, сегодня я это точно знаю. Внешний мир видит твою договорённость и понимает, что у тебя сегодня -- праздник. И вчера. И завтра.
Мне говорят в лифте: боже мой, с утра и уже такая нарядная и красивая, наверное на праздник какой-то или ещё что? А я думаю -- это не с утра, это не ещё что, это просто праздник каждый день. Просто потому, что у меня нет ни моральных, ни материальных возможностей покупать дешёвые вещи.
Мне можно возразить: не всегда хорошее равно дорого. Но на это я, к сожалению, отвечу: наверное, это правда. Наверное, существует мир, в котором есть красивое, дешёвое, качественное и оригинальное. Такое, что смотришь и понимаешь -- это не ширпотреб, это штучное. Но лично мне, к сожалению, такого никогда не попадалось. А вот если попадётся, я обязательно найду на это деньги. Несмотря на всё вышесказанное.
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →