Мы прилетели в Дюссельдорф, и измученный Ыкл постановил: только такси! Извини, говорит, но я не в состоянии сейчас бежать на поезд, потом на нём ехать, тащить чемоданы и прочее. Мы возьмём такси, и пусть всё горит синим пламенем.
Мы сели в такси и Ыкл услужливо протянул таксисту бумажку с названием гостиницы. Таксист, дрожащими руками, взял бумажку и возмутился
-- Адрессе! -- он выразительно посмотрел на нас обоих и повторил, -- Адрессе, адрессе <чего-то там>.
Ыкл судорожно искал бумажку с адресом, а я смиренно молчала и не вмешивалась. В процессе поиска, Ыкл предложил
-- Введите в устройство название гостиницы. Теоретически, гугл должен быть в состоянии его найти.
Таксист, трясущимися руками, плохо попадая в буквы, ввёл в строчку, где должен был значиться адрес, одно слово: Отель. И нажал на поиск. Машина, как и следовало ожидать, ласково, но твёрдо, сообщила, что не поняла ни намерений, ни желаний. Таксист расстроился: адрессе, адрессе, -- повторял он, как заведённый, а мне было неудобно ему сказать (да и словарного запаса не хватало), что, кроме слова отель, желательно ввести ещё и, собственно, название. Передо мной разыгрывалась битва: таксист против прогресса, кто проиграет? Проиграло моё терпение. Я достала мобильный, протянула Ыклу и предложила позвонить в Израиль: там посмотрят в карту, скажут точный адрес, который мы сообщим таксисту.
Так мы и сделали. Он позвонил в Израиль, нам рассказали конкретный адрес, Ыкл записал на бумажку и протянул таксисту. Дрожащими руками таксист набрал название улицы. Устройство пикнуло и высветило список. Тут нет такой улицы! -- рассердился таксист. Я, которая сидела рядом, не выдержала -- я ничего не понимаю в этих устройствах, но даже мне понятно, что оно говорит, что есть ещё страница со списком улиц. Я нажала на стрелочку, открылась новая страница, на которой та улица, на которой наша гостиница. Таксист удивлённо причмокнул, выставил, и мы, как мне показалось, поехали.
Ехали мы необыкновенно медленно и таксист громко вздыхал: уффф, -- вздыхал он и смотрел по сторонам, -- уффф! Через несколько минут он припарковался на обочине и, на международном языке жестов, объяснил мне что ему срочно надо по мужскому делу. Вернулся через несколько минут, и мы поехали.
Мы ехали, приближались к Бонну, болтали и смотрели в окно, в котором была только густая, обволакивающая всё на свете, темнота.
-- Чёрт! -- внезапно вскричал таксист и указал на свою машинку, -- Чёрт, чёрт, чёрт, -- повторял он, как заведённый. Я плохо понимаю немецкий и верю в то, что это то, что он говорил. Однако, в глубине души, я понимаю, что то, что он говорил, мало относилось к чёрту и больше относилось к создателям сей дьявольской электронной конструкции. К ним, и ко всех их родственникам.
Поворот в Бонн оказался хитрее, чем мы думали. Мы молчали, таксист всё говорил с родственниками устройства, но, наконец, обрадовался и вздохнул -- теперь будет хорошо.
После этого мы домчались до гостиницы невероятно быстро. Чести ради, мне его даже немного жалко. Я вышла из такси, оставив Ыкла расплачиваться, с наслаждением закурила и, минут через пять, задалась вопросом: почему его всё ещё нет. Ыкл понуро сидел в такси и мотал головой -- в полном одиночестве. Через пару минут, издавая расслабленное уфф, появился таксист -- он возник из близлежайших кустов, словно из сказки, дал сдачу, трясущимися руками вытащил чемоданы, поклонился и уехал.
Бонн, обрадованно кивнули мы друг другу. Доехали.
Мы зашли в гостиницу. Там сидел мальчик. Он зарегистрировал нас, выдал нам номерки и, осмотрев с ног до головы, участливо поинтересовался
-- Вам чемоданы отнести? А то у нас нет лифта.
Мы радостно согласились. Он встал, намереваясь помочь нам: выше нас раза в полтора, шире нас раза в два. Тогда я выдохнула: пусть несёт, ничего страшного. Мы добрались до номера и рухнули спать. Здравствуй, Германия!
Хорошего всем дня!
Ваша Я.
