Невероятный энтузиаст боялся, что аудитория не поймёт прелести сетевых систем. Несмотря на графы. Несмотря на провозглашённое обещание о случайном на них блуждании. Энтузиаст нарисовал много картинок: пьяный блуждающий, трезвый блуждающий, алхимический блуждающий, блуждающий сноб, блуждающий пьяный сноб. Аудитория радостно слушала.
Последняя строчка краткого содержания лекции гласила: многие из вас с удивлением узнают, что можно заработать много денег, предоставив скромному прохожему случайно блуждать на графе.
Аудитория, включая меня, затаив дыхание, ждала окончания лекции -- я, я готова быть этим случайным блуждающим, подумалось мне, я всё равно всё время блуждаю. В большинстве своём, совершенно случайным образом. Лекция подходила к концу. Так вот, -- радостно сообщил энтузиаст, -- два скромных студента заработали миллиарды, поняв как именно случайно и на каком конкретно графе надо блуждать. Аудитория затаила дыхание. Вы спросите меня как? -- восторженно посмотрел энтузиаст, а вот так -- он торжественно показал последний слайд. На слайде, большими разноцветными буквами, написано одно слово -- гугл.
*******
Мы всё ещё ищем дом на съём. На данный момент меня не покидает ощущение, что может случиться так, что мы его случайно купим исключительно потому, что не сможем найти в аренду. Как твои дела, спросят у меня. Я задумаюсь и махну рукой -- да вот, раздумываю покупать ли дом в Лондоне. Нет, думаю я, это слишком. Для чего мне дом в Лондоне?
*******
Чадо слушает значительно внимательнее, чем мне казалось и того хотелось бы. На улице гроза, на улице ветер, на улице холодно так, что хочется спрятаться и никогда туда не выходить. Чадо выходит в изумительном летнем кружевном платье: розовым с большим белым бантом сзади. Чадо собирается выходить: сейчас надену куртку и пойдём, серьёзно сообщает она мне. Подожди, -- ко мне постепенно возвращается дар речи, -- на улице невероятно холодно, невозможно идти в этом платье, даже если в куртке! Но мама, -- укоризненно смотрит на меня чадо, -- ты же сама говорила, что если надеть любимую одежду, она греет лучше любой куртки! А это, -- гладит она рукой кружева, -- моё любимое платье! А раз так, -- я всё ещё не могу вставить ни слова, да и не понимаю какие слова вставлять, -- оно меня будет очень греть, мне прямо жарко в нём будет, так я его люблю!
*******
Раз в год здесь устраивают торжественный ужин. В этом году он совпал с тем, что от нас уходит любимый администратор. Я здесь пусть и недолго, но я горячо его люблю: он избавил меня от необходимости преподавать в оперном зале. Он мой ангел, он мой спаситель. На ужин я собираюсь надеть одно из любимых платьев (и оно будет меня греть, я точно знаю, я его очень люблю) -- у платьев тоже есть права. На ужине я собираюсь быть элегантной, неотразимой и весёлой. Я собираюсь красиво пожелать ему счастливого пути и, наконец, познакомиться с его мужем, про которого я столько слышала.
Ыкл заходит ко мне офис. Мы договорились перекусить -- немного, а то ужин не в радость будет. Я заранее сказала в каком буду платье, но всё равно не могу скрыть удовольствия оттого как у него поднимаются брови при виде меня, сидящей за компьютером, в одном из любимых платьев, расшитом лимонными переливающимися пайетками. Ну что, -- довольно смотрю я, -- пойдём? Ыкл элегантным жестом берёт меня под руку -- прошу. У платьев, всё-таки, есть не только права.
Ужин в той части города, в которой я ещё не была. Мы идём на ужин, а я всё восхищаюсь -- какое здание, что это? Это? -- местный знакомый смотрит на здание и замолкает, -- здание! -- торжественно провозглашает он, -- просто красивое здание, здесь такого много! Ну да, здесь действительно такого много. Я смотрю на здание и думаю подойдёт ли оно нам в качестве жилья. Нет, думаю я, такую территорию я за всю жизнь не уберу.
Перед ужином все стоят у барной стойки. Как это нет английского пива? -- удивляюсь я. А вот так, -- смеётся наш администратор, -- есть импортное, итальянское!
Наш администратор знакомит меня со своим мужем и я восхищаюсь тем насколько они красивая и пара. Они очень похожи. Оба в белых рубашках, твидовых брюках и начищенных штиблетах -- нет, я не могу назвать эту красоту туфлями. Они, наперебой, рассказывают мне как хотели бы съездить в Россию. Мы хотим, -- закатывает он глаза, -- проехать по транссибирской магистрали. Это должно быть прекрасно. Вот так ехать, выходить на каждой остановке, смотреть всё вокруг и ехать дальше. Я никогда не ездила по транссибирской магистрали, но меня не покидает ощущение, что в его мыслях она очень похожа на метро в Лондоне: проехал пять минут, вышел погулять, сел в следующий поезд и поехал дальше.
На ужин восхитительный кусок баранины -- чуть красный внутри, дивно мягкий и очень вкусный. Я запиваю красным вином и думаю о том, что такие ужины -- это прекрасная идея. Моё платье, кажется, довольно не меньше меня.
На десерт нам показывают фильм. В фильме рассказывают о последних событиях -- вот, привезли второй компьютер на всех. Он стоит, занимает полкомнаты и его обслуживает всего лишь двадцать пять человек. Мы радостно, но немного смущённо смеёмся (мы все помним, что прогресс нас задевает исключительно по касательной -- допустим, мы знаем что такое твиттер). Вот так и было, -- комментирует рассказчик, -- буквально вчера, всего меньше полувека назад.
