мини-торнадо

Многие жалуются на карантин, я же, наверное, могла бы, если не должна была бы, теоретически, жаловаться сильнее многих: я только что вышла из полуторагодовалого карантина, в котором пребывала исключительно из-за наших же совместных усилий (или благодаря им, смотря с какой стороны посмотреть). В течение полутора лет, я кормила дитя каждые три часа и потому была на добровольной, но короткой привязи -- никуда дальше, чем в радиусе сорока минут я удаляться не могла. И вот, буквально несколько месяцев назад, мой полу-добровольный карантин закончился, я начала строить огромные сладостные планы как буду ездить каждую неделю, а то и несколько раз в неделю, в город и упоенно гулять там до изнеможения, как на тебе -- никакого города в ближайшее время опять не предвидится. Теперь город так же далек, как другая вселенная, хотя до него всего несколько остановок на метро. Впрочем, ближайшая станция метро, которая всего-то в паре километров, теперь тоже почти другая вселенная. Я туда когда-нибудь обязательно попаду, когда космические корабли начнут бороздить просторы и далее по тексту. Зато теперь много времени на работу, что, несомненно, не только не может не радовать, но, в каком-то смысле, перекрывает все остальные недостатки.
( Collapse )

В первый раз я серьёзно задумалась о том как правильно хранить обувь и как за ней ухаживать пять с половиной лет назад. Я вдруг увидела на одном из сайтов дорогие сапоги, которые мне так понравились, что я никак не могла перестать о них думать и не хотела никаких других. Только эти, именно эти. Я носила их мысленно со всей одеждой, которая у меня тогда была, всё надеялась, что они перестанут мне нравиться, но они так идеально подходили ко всему, что я только вздыхала и всё продолжала их носить -- исключительно мысленно. Стоили они дорого и я никак не могла прийти к согласию с самой собой. Я навещала их каждый день, любовалась и всё думала, что была бы невероятно счастлива если бы они у меня были. Помню, как я показала их Ыклу, он одобрительно крякнул и сказал брать. Но я всё ждала когда цена станет приемлемой (хотя бы не такой страшной), а она всё никак не становилась. Тогда я почти решила их купить и провозгласить их парадными -- чтобы носить только в венскую оперу -- тогда они будут жить сто лет, а если разделить эту цену на сто лет, то тогда уже не так страшно. Я поделилась этими мыслями с Ыклом, на что он ответил, что в таком случае он категорически против этой покупки. Подумай, -- говорил он мне спокойно, -- ты прямо как лошадь с галошами! Ты собираешься купить что-то, что тебе очень нравится, что, скорее всего, достаточно удобное, но носить ты это не собираешься, а напротив -- собираешься украсить этим тумбочку. Тумбочке они не нужны, -- смеялся он, -- они нужны тебе! И когда ты решишь, что готова носить их всё время, тогда, наверное, их можно купить.
( Collapse )

Все, кто думает, что человек кричит от испуга лишь при свидетелях, дабы показать свидетелям как ему страшно, ошибается. Я, когда сильно пугаюсь, обязательно кричу. Сегодня я кричала так, что мне кажется, этот вопль души слышали даже в королевском дворце, несмотря на то, что он достаточно далеко. Я, как всегда, сидела и делала свои дела, читала в задумчивости статью и всё прислушивалась как там дитя гуляет в саду. Дверь на кухне я оставляю распахнутой -- она ведёт в сад, там гуляет дитя, мне надо слышать когда и если она начнёт сердиться. Сквозь статью я внезапно услышала какое-то цоканье, словно кто-то тихо шёл по деревянному полу. Я опустила глаза вниз: прямо на меня, прямо по нашей гостиной, нисколько не смущаясь, шёл огромный серый кот. Упитанный и вполне довольный. Он успел пройти через всю кухню и прошёл почти половину дороги через гостиную, но тут я его услышала и почти сразу же увидела. От неожиданности я закричала. Очень громко. Кот удивлённо посмотрел на меня, неторопливо развернулся и пошёл обратно на кухню, к двери в сад -- возвращался тем же путём, что и пришёл. Я всё шла за ним и громко кричала, пытаясь понять следует его пугаться или не надо. Я так и не решила, кот выбежал в сад, перемахнул через забор и был таков. Я же вернулась на своё место, но всё никак не могла успокоиться и на всякий случай каждые две минуты смотрела вниз, пытаясь убедиться в том, что больше непрошеных гостей не приходило.

Отчего-то вспомнилось, как я испугалась несколько лет назад на конференции.
( Collapse )

Мне сообщили, что я попала на баш. Я не очень знаю что это значит и чувствую себя немного как в анекдоте: вечно ты во что-то вступаешь, а мне потом обувь отмывать. Но воспринимаю на всякий случай будто это нечто хорошее, не огорчаться же, право слово, обувь если что, как-нибудь отмою.

*******

Одно из самых любимых мест здесь, рядом с домом, небольшой бар на центральной улице. Он подчёркнуто анти-туристический. В нём подают исключительно простую пищу: такую, какую тебе сделает бабушка... -- официант замолкает на секунду и непринуждённо продолжает -- твоего друга, если он выходец из Марокко. Или из Ливана. Или из Ирака. В общем, если у тебя есть такой друг с такой бабушкой, так вот -- всё как у неё. Я усмехаюсь и удивляюсь: неужели бабушка моего мифического друга, выходца из Марокко, или из Ливана, или из Ирака делает фалафель с семенами льна? О, нет, -- смеётся он, -- это наше, фирменное. Не придирайся! У нас простая еда. Простая, но хорошая. Вот, к примеру -- запечённая цветная капуста. Ты любишь цветную капусту? Я усиленно киваю. Я очень люблю цветную капусту. Как можно не любить цветную капусту? Это же пища богов! Ну так вот, -- довольно кивая, продолжает он, -- тогда вот: бери вот это, это целый вилок, запечённый со специями. Мне очень смешно, он новый, а я люблю это место очень давно и цветная капуста там действительно дивная. Я и сама это знаю. А если к ней заказать тарелку горьковато-кислой свежей, только что сделанной тхины, да ещё и пинту свежайшего пива "Александр" -- что может быть лучше, право слово? Разве что повторить это ещё раз.

*******
( Collapse )

-- Дорогой, -- обнимаю я Ыкла сзади, -- ты помнишь какой сегодня день?
-- Я? -- напрягается он, -- что? день? какой? куда? Сегодня день взятия Бастилии?
-- Балда, -- смеюсь я, -- сейчас обижусь, честное слово!
-- Да помню, помню, -- он не поворачивается и пытается намёками, -- что, это прямо сегодня, да?
-- Что прямо сегодня? -- хитро переспрашиваю я.
-- Ну.. день этот, неужели это уже сегодня?
-- Какой день? -- не сдаюсь я.
-- Ну наш день, когда мы познакомились, -- смеётся он и поворачивается.
-- Смотри-ка, -- удивляюсь я, -- помнишь оказывается. Это хорошо. И вот мне интересно, -- задумчиво развиваю я мысль, -- какой мне будет подарок за то, что я тебя столько лет терплю?
( Collapse )

Искала нечто в почте и наткнулась на собственный комментарий многолетней давности. Моя чудесная френдесса nata_blackcat тогда предложила сыграть в игру "когда я был маленький, я был убеждён, что". И вот я ответила тогда, а сейчас мне и самой захотелось предложить сыграть в такую же игру. Я тот свой комментарий дополню немного рассказами, но пункты оставлю те же самые (хотя могла бы добавить, как минимум, столько же).

Я была убеждена что:
( Collapse )

У нас появилась изумительная игра, в которую мы играем все вместе, с удовольствием, азартом и она, следует отметить, не надоедает. Но сначала немного истории.

Был такой великий польский математик Кароль Борсук. Он жил в Польше, работал в университете, и во время войны, когда университет закрыли в связи с немецкой оккупацией, он, естественно, потерял работу. Чтобы как-то прокормить семью, в сорок третьем году, он придумал игру, которая называлась суперфермер. Доходы от продажи этой игры как-то поддерживали существование. Это первая (не знаю единственная ли, но я точно другой не знаю) игра, в которой используются двенадцатигранные кубики. Игра невероятно захватывающая.
( Collapse )

Когда происходит крушение каких-то желаний и надежд, во мне, против моей воли, начинает петь Псой Короленко про гори всё огнём.

На футболке молодого человека, стоявшего рядом в поезде, надпись, как нельзя отражающая мои чувства сегодня: God, come on, give me a break. Я ехала, смотрела, и всё думала: если бы мне пришлось выбирать что-то в качестве знака, то вот -- это, наверное, был бы знак.

Пару лет назад, когда я рассказывала о том, как чадо плакала из-за потерянного колобка, мне рассказали про слёзы тщетности. Я никогда до этого об этом не слышала, и, конечно, пошла смотреть что сие значит. Посмотрев и изучив, я поняла -- это не про детей. Это про любого, кто остро чувствует жизнь. Кто теряет любую вещь так, будто это вещь самая последняя в мире и больше такого никогда не будет.
( Collapse )

М. жалуется что на значимое событие, официально, но не на деле, близкие подарили какую-то чепуху. Она горько вздыхает: ну почему, почему, я же хорошая. Я смеюсь -- да ты что, это же прекрасно, ты просто на это совершенно неправильно смотришь! Как это неправильно? -- растерянно смотрит на меня М. А вот так, -- хохочу я. Вот смотри, тебе подарили что-то, что через короткое время, скорее всего, придёт в негодность, его можно будет выбросить и нисколько не жалеть. И никто тебе слова не скажет -- понятно же. А вот представь себе -- подарили бы тебе от большой любви какую-нибудь вазу династии Мин за сто миллионов, полтора метра высотой. И вот, стояла бы эта дура посреди твоей небольшой квартиры, и раздражала бы тебя безмерно -- сама подумай, нужна тебе напольная фарфоровая ваза династии Мин высотой почти с тебя?! А вот если бы подарили её, тогда не выбросишь. Тогда вот они приходят к тебе, и надо чтобы эта ваза стояла на самом видном месте, чтобы все видели как она тебе нравится, как ты её ценишь, как поставила посреди комнаты. А тебя она раздражает невероятно -- нет, правда, и так места нет, так ещё и ваза эта. Более того, ты же понимаешь -- тебе тогда придётся дарить, когда время придёт, как минимум, две таких вазы! Две! Ты хочешь дарить две вазы? М. задумывается -- ты знаешь, а я никогда, вот никогда, об этом так не думала. А сейчас вот думаю -- ты права же, хорошо, что не ваза, для чего мне эта ваза, мне её и поставить некуда! Это всё потому, -- смеюсь я, -- что ты не знаешь историю про дядюшку и ковёр! Какую такую историю? -- растерянно спрашивает М. и я понимаю, что она всё ещё думает о вазе. Я вспоминаю бабушкин голос, вспоминаю как она укладывала меня спать, подтыкала одеяло, и рассказываю, имитируя её интонации:
( Collapse )

Есть удивительное сообщество spacetime, в котором играют: рассказывают истории на заданную тему, передают друг другу эстафету, читают истории -- в общем, получают удовольствие от рассказов и рассказчиков. Сегодня меня там осалили, предложив тему в заголовке. Первую из историй я уже когда-то рассказывала, а вот две остальные, кажется, нет. Так что вот.

Удивительно получилось. Практически на любую тему у меня есть всякие разные рассказы -- у меня было наполненное событиями детство, потом такая же юность, да и сегодня, в общем и целом, жизнь постоянно удивляет меня своими вывертами. Но именно эта тема для меня невероятно сложная -- я, в общем и целом, почти никогда ни о чём не жалела. То, о чём действительно жалела, настолько личное, глубинное и нутряное, что его не вытащишь на публику ни за что, да и не надо, наверное.

Но я попробую подойти иначе.
( Collapse )